Куда-нибудь, где нас никто не знает...
Двенадцать пересадок, руки, лица..
Туманные и пыльные столицы,
Провинция чужая и седая.
Уедем, кто ты? Друг, предатель, дервиш?
Мы будем волей помогать колесам.
Картина: три вагона под откосом,
Ты голову мою в ладонях держишь.
Уедем, радость! Нас забудут скоро,
Надежность – бред трусливых и недужных.
Спокойствие лица всегда наружно,
Молчание – не вызывает споров.
По вере вашей!.. Кто един – спасется,
Разорванность души - проклятье века;
Километровый столб – ночная веха
Из глубины навстречу нам несется.
И на столбе распятая дорога,
Воспоминаний кровью истекая,
Подарит нас, как чистыми стихами,
Прощением невидимого Бога...
Куда ты уедешь? Куда?
Изгнание – мир постоянства.
На станции выйти.. Но станций
Минуют твои поезда.
Спасенье от мрака – душа,
Открытая воле и вере;
Бежать – предаваться химере,
Надсадно и хрипло дыша.
Начало ухода – внутри
Зрачков, отвергающих снова
Пустое и гулкое слово
Во имя последней зари.
Останемся! Годы сухи,
Земля переполнена солью..
Остаться, чтоб выйти на волю,
Стихию вбирая в стихи.
Останься, Бог с тобой! Я ухожу один.
Я разума сильней. Сильней меня – дорога.
Бежать и избежать – лишь выпаденье слога;
Я только блудный сын.
Я только блудный сын...
Рукопожатье. Ночь. Молчи, не суесловь!
Дыши, кури, гляди, зрачки приблизив к свету..
Тень ворона, шаги. Мне подают карету.
Прощальная тоска похожа на любовь...
1980